matsea

А вокруг него сброд тонкошеих вождей,
Он играет услугами полулюдей.
Кто свистит, кто мяучит, кто хнычет,
Он один лишь бабачит и тычет,
Как подкову, кует за указом указ:

Кому в пах, кому в лоб, кому в бровь, кому в глаз.

Все это похоже. Собственно, это единственный похожий пример из истории, который я знаю. 

Надо ли было «веселой царице Елизавет» лезть в войну с Фридрихом — это отдельный вопрос. Не факт. Но с другой стороны, времена были ни разу не травоядные, война велась вполне себе в соответствии с ожиданиями эпохи — и велась успешно. Так что разворачиваться на 180 с приходом наследника — это было, мягко говоря, неожиданно. Отдавать завоеванное и просто уводить армию с марша домой — это мог только русский самодур.

Почему Петр III захотел замириться с Фридрихом на весьме невыигрышных для России условиях — вроде как этого так никто до сих пор и не понял. Для начала, он обожал Фридриха. Ну и вообще, он был немец и вырос в Германии. Собственно, никаких причин для его позорного мира — кроме таки обожания Фридриха — так никто и не нашел. Очевидно, он надеялся творить великие дела вместе с кумиром. Но немного не срослось.

Моя жена — наседка,
Мой сын, увы, — эсер,
Моя сестра — кадетка,
Мой дворник — старовер.

Кухарка — монархистка,
Аристократ — свояк,
Мамаша — анархистка,
А я... Я просто так.

Дочурка-гимназистка
(Всего ей десять лет)
И та социалистка —
Таков уж нынче свет!

От самого рассвета
Сойдутся и визжат —
Но мне комедья эта,
Поверьте, сущий ад.

Сестра кричит: «Поправим!»
Сынок кричит: «Снесем!»
Свояк вопит: «Натравим!»
А дворник - «Донесем!»

А милая супруга,
Иссохшая, как тень,
Вздыхает, как белуга,
И стонет: «Ах, мигрень!»

Молю Тебя, Создатель
(Совсем я не шучу),
Я р у с с к и й о б ы в а т е л ь —
Я п р о с т о ж и т ь х о ч у!

Уйми мою мамашу,
Уйми родную мать —
Не в силах эту кашу
Один я расхлебать.

Она, как анархистка,
Всегда сама начнет,
За нею гимназистка
И весь домашний скот.

Сестра кричит: «Устроим!»
Свояк вопит: «Плевать!»
Сынок кричит: «Накроем!»
А я кричу: «Молчать!»

Такого не желаю
Я даже и врагу,
И втайне замышляю:
В Америку сбегу!

Саша Черный, 1906

А вот еще Тимур Шаов — немного менее века спустя:

Шаов — человек образованный, Сашу Черного наверняка читал. Что никак не уменьшает достоинств его песни. «Какое время на дворе — таков мессия». 

Так я вот именно про время на дворе. Если вы не сбежали в Америку в 1906м, прочитав Сашу Черного — так уже все, поздно. Нынче мы имеем вот ровно это вот все в Америке. 

И к чему бы это. Если методом индукции — так похоже к большим переменам. Но лучше бы просто к дождю. 

Так уж выходит, что некоторое государство время от времени сбивает иностранные пассажирские самолеты. Свои возможно тоже — но это заметается под ковер. Иностранные самолеты тоже с завидным упорством заметаются под ковер — но только они туда не помещаются. Это ничему никого не учит.

В принципе, ничего такого уж удивительного в этих событиях нету — это просто сочетание очень опасных и слишком распространенных военных игрушек с некоторой общей рукожопостью и пофигизмом. И собственно, происходит это не так уж часто. Вообще всего три раза. Казалось бы, биг дил.

Однако за пределами данного государства считают, что это биг дил, недопустимо и нельзя. И именно поэтому правительство и пытается сделать вид что лошадь не моя, она утонула, корейский лайнер улетел в море, малазийский боинг сбили укры, а азербайджанский самолет атаковали птицы. Птицы, карл.

Интересно то, что пока что каждый сбитый самолет (собственно пока что речь идет о малой выборке в две штуки — но все же) ассоциировался с очень серьезными переменами в жизни страны. И не то что бы самолет сам по себе являлся причиной. Скорее знаменьем.

Корейский самолет случился вскоре после смерти портрета с бровями. В стране чувствовалась некоторая общая неустойчивость, члены политбюро начинали день с реанимации, а народ весело ожидал, кто там следующий наверху окачурится. Вскоре после корейского самолета запустилась цепочка процессов, приведшая к радикальным изменениям в стране — и к ее развалу.

Европейской — и вообще западной — цивилизации угрожают варвары — не так ли? Правда каждый видит этих варваров немного по своему. Достаточно широкий консенсус существует по поводу идентификации варваров с мусульманами — и в частности с арабами ближнего востока. Впрочем, москвичам ближе образ варвара из Средней Азии. С другой стороны, в Украине скорее склонны видеть варваров в Кремле. В общем, это все детали — главное, что эти самые варвары несут угрозу цивилизованному западу. 

Понятие цивилизованного запада токже несколько расплылось — но все сходятся на том, что туда включены Западная Европа и Штаты. Также и Канада с Автралией. Вроде бы Япония. Восточнее которой уже только Штаты — поскольку земля круглая. Ну да — и еще часть Австралии тоже восточнее. В понятие запада включает себя также и Израиль — который конечно не слишком на западе — но уж позападнее Японии с Австралией. 

В общем, запад есть запад, восток есть восток. Нынешний запад — это понятие не географическое, а цивилизационное. Этой цивилизации угражают различные нецивилизованные образования. 

Однако запад разленился, не хочет воевать и защищаться от варваров — и если так будет продолжаться — то западу будет уготована судьба римской цивилизации. Которая, как мы знаем, погибла под копытами коней Атиллы. И больше этой цивилизации нету.

Это счастье было естественно в нашей школьной программе — в смысле, не термы и бани, а некрасовская Железная Дорога. И для меня было полной загадкой, каким образом бани могут быть чудом искусства. Ну была я как-то раз в бане — это когда гостила у тетушки в Болграде — у них там был симпатичный городской домишечка — без никакой конечно же ванной. И вот с этой тетушкой я ходила как-то в баню — и никаких предметов искусства там не обнаружила. Тазики, мочалки, очень много голых теток различной комплекции, очередь в душ. Чудо искусства — это ж вроде другое. Что именно мог в бане растоптать народ — тазики и мочалки? Ну, разве конечно славянин, англосакс и германец — да и то. Хамский ответ автора генералу «я говорю не для вас а для Вани» ничего естественно не прояснял.

В общем, на развалинах терм Каракалы я получила уже наконец ответ на свой вопрос. Для начала, это никакие вообще не бани — а огромный комплекс всего-всего. Хотя термы и бани туда входят. А еще там есть стадион, плавательный бассейн, гимнастический зал, дворик с фонтаном для расслабиться и поболтать, а также библиотека. И все это занимает целый квартал современного Рима.

Попался мне тут под руку мопассановский Монт Ориоль. Вообще, это классно — перечитывать великие книжки в разные периоды жизни. Читала я Монт Ориоль в далекой юности — и в основном отслеживала там любовные переживания — которых у Мопассана хватит на любую деву. А вот сейчас меня вдруг поразил социальный фон романа.

Французский модный курорт, 1875 год. На курорте совместно тусуются: беднеющий аристократ с сыном и дочкой; богатый еврейский делец — муж дочки аристократа; богатый аристократ — любовник дочки бедного аристократа — она же жена богатого еврейского дельца; зажиточный крестьянин с двумя дочками. Роман оканчивается двумя свадьбами — две юные дочки-крестьяночки выходят замуж за двух молодых аристократов — богатого и бедного. Аранжирует все эти любовно-матримониальные взаимоотношения между французами еврейский делец. 

Ну как аранжирует. Он дает практически полную свободу жене, хотя и не декларирует этого. Найдя ее на курорте влюбленную по самое не балуй, он не задает вопросов — и не настаивает на исполнении супружеских обязанностей. Когда жена рожает дочку на месяц позже чем это было бы в принципе возможно в законном браке — он опять же не задает никаких вопросов — а окружает жену и дочку нежностью и заботой. К любовнику жены он всю дорогу относится тепло и дружелюбно. Он шантажирует шурина долгами и заставляет жениться на одной из крестьяночек по своему выбору — причем меняет выбор в процессе ухаживания и после ознакомления с приданным — ничего личного, бизнес.

Я всю жизнь была из тех, кто думал, что мы когда-то потеряли вполне себе прекрасную страну — в смысле в 1917м. Ощущение это исходило от моей русско-польской бабки, которую я в живых не застала — но тень которой прям-таки витала над нашим домом — меня и назвали в честь нее. Бабка была из семьи питерского крупного чиновника — и потеряла много чего, причем в нежном и ранимом подростковом возрасте. Прочие мои предки, беларусские и украинские евреи, понаехавшие в Питер после октабрьского переворота, потеряшками себя не разу не чувствовали — хотя и были все из весьма обеспеченных и отчасти богатых семей — но видимо быть третьим сортом не так уж и интересно — хоть бы и с баблом и в прекрасной стране. 

В общем, я к чему. Набрела я на очень увлекательное чтение, «Жизнь Ивана», Ольги Семеновой-Тянь-Шаньской. Это очень подробное и систематическое описание русской деревни на стыке 19го и 20го веков. Она описывает быт, экономику и жизнь среднего крестьянина от рождения и до смерти.

Я вот совершенно охреневаю от этого россиянского взгляда на мир, который исповедуется многими достаточно образованными и вроде бы неглупыми людьми. Мы победили Мазепу, Бандеру, Петлюру — и вас победим. Или в более широком варианте — Карла, Наполеона, Гитлера...

Мне все хочется спросить — граждане — а вам мама в детстве не читала великолепную русскую народную сказку про колобка? Это замечательная притча — мудрый фольклор о кусочке теста, который после своего создания некоторое время вел себя сравнительно адекватно — а потом зарвался, потерял связь с реальностью — и в результате был съеден.

Очень может быть, что в четвертом веке нашей эры римские легионеры напоминали воинам Алариха о том, что их предков разбили когда-то воины Юлия Цезаря. И шо? Возможно где-то в двенадцатом веке византийские воины озвучивали те же мысли сарацинам. А может они все были умнее — и соображали, что в этом мире очень мало поступательного линейного движения. 

Процветает тот, кто чувствует тенденцию — особенно ту ее часть, которая от нас не зависит. Парусное судно не борется с ветром — хороший капитан знает, при каком ветре и куда можно идти — и не рассчитывает на большее. А если он этого не знает и не умеет — команду съедят рыбки. Аналогично — хороший наездник не пытается побороть лошадь — он знает, куда ее можно направить — а куда нельзя. А также может оценить и качества лошади и свое искуссетво наездника — а также предел своих возможностей. Если его оценки неверны — он сломает шею. 

Сми захлебываясь нам рассказывают, как Путин вместе с Си собирает каолицию, в которой Индия, Иран, Пакистан и все такое прочее объединяются против США и других сил иблиса. И вроде оно все логично — отчего ж против иблиса и не объединиться. Но в исторической перспективе довольно интересно.

Собственно, Поднебесная всегда была вторым полюсом по отношению к условно западной культурной ветке, которая брала начало в Месопотамии, продолжалась в Египте, затем в Греции и в Риме — и мигрировала в западную Европу — а потом и через Атлантику. Эта линия легко прослеживается — достаточно посмотреть на здание Капитолия в столице Штатов. Поднебесная развивалось независимо, земледелие там начиналось на пару тысячелетий позже, вместо мака и ячменя там растили рис и чай. 

Ветки эти на протяжении почти всей истории напрямую пересекались мало, так так были друг от друга далеко. Все же прочие члены анти-иблисовской каолиции фактически работали связными. Индия из этих связнах самая древняя — соответственно культура ее наиболее уникальна — то ли восток то ли запад — но скорее восток. Для запада — определенно восток. Мусульманский ближний восток возник позже — и в аналогичном качестве — перевалочная база, китайский шелк плюс кое-что из родной пустыни — специи, а потом и ковры.